Во вторник, 8 июня, в России отмечается День социального работника. В столице в этой сфере трудятся более 40 тысяч человек, которые охватывают помощью жителей разных возрастов, начиная от рождения ребенка и заканчивая почтенным, «серебряным» возрастом. В эксклюзивном интервью «Вечерней Москве» министр правительства Москвы, руководитель департамента труда и социальной защиты населения Евгений Стружак рассказал о работе социальных служб и об их вкладе в борьбу с пандемией.
— Евгений Петрович, расскажите, пожалуйста, какой он — современный социальный работник?
— Я думаю, что современный социальный работник по человеческим качествам ничем не отличается от того, который был 30 или 100 лет назад. В нашей отрасли трудятся люди с добрым сердцем, открытой душой. Это люди, которые по своей натуре — общественники. Конечно, не все, но, мне кажется, это люди, которым всегда было присуще чувство сострадания и которые никогда не отказывали в помощи ближнему. При этом нынешние социальные работники, как и любые современные люди, обладают дополнительными качествами. В последние годы профессия социального работника стала не просто порывом души, увлечением, а еще она подкреплена профессиональным образованием. В нашей стране и в нашем городе есть специализированные образовательные учреждения, факультеты, которые занимаются подготовкой специалистов социальной сферы. На мой взгляд, это очень важно. Необходимо осознавать, что человек, который хочет работать в социальной защите, безусловно, должен быть расположен к помощи ближнему. Но в то же время эта деятельность подразумевает определенные навыки, умения, знания, которые тоже необходимы профессиональным соцработникам. Например, сиделки должны быть обучены определенным технологиям ухода, чтобы оказывать помощь людям. От доброго сердца эти навыки не появятся. Этому надо учиться. Если еще говорить о качествах современных соцработников, то могу с уверенностью сказать, что они обладают всеми необходимыми средствами коммуникации, они мобильны и хорошо подкованы технически. Независимо от возраста.
— Правда ли, что в соцзащиту стала чаще идти молодежь?
— Хочется в это верить, хотя статистика разная. Возраст сотрудников меняется в зависимости от направления работы. Все, что связано с помощью и уходом на дому, — там больше работает людей от 35 лет и старше. А такое направление, например, как «Московское долголетие», — там, наоборот, трудится больше молодых ребят. Так что молодежь идет в социальную защиту, но нельзя сказать, что это какой-то огромный поток.
— А что привлекает молодежь?
— Я думаю, что это прежде всего их внутренняя потребность к состраданию. За последние годы в обществе произошло преломление, и помощь ближнему все больше и больше находит отклик в сердцах людей. Со школы, университета молодые люди начинают заниматься волонтерской деятельностью. А затем это перерастает в нечто большее, в выбор профессиональной деятельности. Еще немаловажную роль играет то, что соцзащита тоже меняется, появляются интересные проекты и цифровые сервисы. Например, как сказал ранее, много молодежи работает в проекте «Московское долголетие», клубном пространстве «Мой социальный центр». Становятся соцработниками. Молодые люди учат старшее поколение осваивать цифровые технологии, общаться в соцсетях, пользоваться онлайн-сервисами. И это общение становится обоюдно интересным.
— Пару лет назад в Москве стал применяться новый подход к оказанию социальных услуг, в том числе на дому. В чем его суть?
— Прежде всего профессиональная помощь стала более адресной и точечной — под запрос конкретного человека. Раньше человека брали на обслуживание и просто начинали оказывать ему услуги. Сейчас предварительно проводится функциональная диагностика. Социальные инспекторы по специально разработанной методике определяют, какой объем помощи необходим. Они наблюдают, заполняют специальную анкету, общаются с человеком, чтобы понять, насколько он сам может себя обеспечивать в быту: самостоятельно есть, мыться, готовить, убираться, выходить из дома. После такого глубокого анализа составляется специальная программа, исходя из которой человеку оказывается услуга. Такая диагностика позволила нам прийти к каждому москвичу с персональным набором услуг и помощи.
— Что еще поменялось?
— Свои коррективы внесли и цифровые технологии. У социальных работников появились планшеты, сотрудники стали меньше времени тратить на доставку продуктов, поскольку зачастую заказывают их через специальные сервисы, которыми мы все с вами пользуемся. У тех соцработников, которые уже пользуются этим нововведением, появилось больше времени. Например, на приготовление пищи своему подопечному или на прогулку с ним. Для нас очень важный вопрос — психологическая поддержка человека, общение с ним. Раньше соцработник шел с тяжелыми авоськами, приходил домой к человеку, что-то быстро готовил, прибирался и уходил. Когда ему общаться? Когда ему идти на прогулку? Сейчас он может заказать доставку через сервис и потратить освободившееся время на другие потребности человека.
— А если соседи увидели, что пожилой человек остался один, могут ли они сообщить соцслужбам, чтобы те пришли и оказали помощь?
— Безусловно, могут. Многие так и делают. За это огромное спасибо нашим горожанам, что принимают в этом участие и не остаются в стороне. Нам очень много информации приходит от соседей, которые видят, что человек один в квартире или, наоборот, давно не выходил из нее. Очень много у нас историй, когда поступает сигнал, мы приходим и выясняем, что человек в трудной жизненной ситуации. В целом мы сейчас работаем над созданием действующего механизма проактивного выявления людей, которые нуждаются в нашей помощи. Например, используя современные технологии, большие данные, мы узнаем, когда человек долго не пользуется социальной картой москвича или давно не посещал медицинское учреждение. Для нас это сигнал к действию. Возможно, с этим человеком что-то происходит — нам надо обратить на это внимание. Как минимум — посетить его по адресу регистрации. Пользуясь случаем, я призываю всех жителей столицы, которые видят, что другой человек нуждается в помощи, не стесняться и сообщать нам.
— Социальная служба — это ведь гораздо шире, чем просто уход за людьми на дому. Какие еще направления есть в соцзащите Москвы?
— Социальная служба многогранна — это целая вселенная, целая планета. Она сопровождает человека на протяжении всей его жизни. Наша служба связана с теми семьями, людьми, которые попали в трудную жизненную ситуацию. В поле зрения работников — многодетные семьи; дети-сироты и ребята, оставшиеся без попечения родителей; безработные люди; москвичи с инвалидностью и бездомные люди. Жители Москвы могут получить бесплатную психологическую, юридическую и другую помощь.
В социальной сфере работает более 40 тысяч людей, которые охватывают помощью жителей разных возрастов, начиная от рождения ребенка и заканчивая почтенным, «серебряным» возрастом. Совсем необязательно, что люди старшего возраста нуждаются в нашей помощи, но они все равно попадают в поле нашего внимания. Например, через проекты «Московское долголетие» или «Мой социальный центр». Человек может находиться в особом положении, при котором нужен индивидуальный подход для решения его проблемы. В этом случае мы предлагаем адресную помощь с учетом обстоятельств. Это могут быть служба медиации, которая поможет найти общий язык конфликтующим сторонам; психологическая поддержка; трудоустройство, в том числе помощь в открытии собственного дела, и другие интересные направления.
— Сколько человек охвачено помощью?
— Речь идет о миллионах людей. Если говорить сухими статистическими данными, то это около 4,5 миллиона человек. Уточню, что мы учитываем и тех, кто с социальными службами каждодневно не сталкивается, но, допустим, получает от государства выплаты, льготы. Это ведь тоже поддержка, и немаленькая.
— Отдельное и важное направление работы департамента — помощь детям. Как город их поддерживает и отстаивает их интересы?
— В структуре нашего департамента есть специализированное подразделение, которое занимается помощью семьям и детям. Работают органы опеки, центры поддержки семьи и детства, есть центры содействия семейному воспитанию. Самым главным направлением является поддержка детей, которые остались без родителей в силу разных причин. Такие дети находятся на полном государственном обеспечении, есть специальные учреждения, в которых они проживают. И там все наши усилия направлены на то, чтобы создать условия, максимально приближенные к семейным. В нашем городе для этого сделано за последние 10 лет очень многое. Полностью была изменена инфраструктура таких учреждений. Те помещения (коридорного типа, с туалетом на этаже), в которых жили раньше ребята, были перестроены. Сейчас это — небольшие квартиры, в которых дети разного возраста живут с воспитателями. Их учат готовить, вести бюджет и многому другому. И, конечно, мы ищем для этих ребят семьи. Это одна часть нашей работы.
Также есть дети, которые попали в трудную ситуацию, имея родителей. Речь идет о ребятах, в отношении которых были совершены какие-то противоправные действия или есть угроза их жизни и здоровью. Они тоже сразу же попадают под наше крыло. Мы разбираемся в этих ситуациях и в зависимости от того, что произошло, оказываем им необходимую поддержку. Самая крайняя мера — когда мы размещаем ребенка в одном из наших учреждений, чтобы оградить его от какой-либо угрозы. Но прежде всего мы подключаем психологов, педагогов, медиаторов, чтобы постараться решить проблему без крайних мер. Отмечу, что помощь детям необязательно связана с какими-то трудными ситуациями. Город оказывает поддержку и многодетным семьям.
— Сколько сейчас детей проживает в учреждениях? Сколько детей забрали в семьи в 2020 году?
— К большому счастью, таких детей становится меньше. Конечно, это трагедия, когда у человека нет семьи. И сегодня в наших учреждениях проживают 1293 ребенка. При этом за последние 10 лет более 18 тысяч детей нашли семью. Таким образом, более 93 процентов тех, кто раньше жил в детском доме, теперь находятся в семьях. Даже в прошлом году, в пандемию, у детей-сирот появлялись новые родители. Другое дело — должно сойтись много обстоятельств. Взрослый должен увидеть, что это его ребенок, и ребенок должен принять нового человека. Это не происходит по щелчку — это долгий процесс сближения. Для нас прошлый год стал особенным еще и потому, что люди предлагали помощь по временному размещению детей. И некоторые люди выступали с инициативой хотя бы на короткий срок забрать детей к себе, чтобы к минимуму свести риск распространения вируса.
— А если ребенок оказался в беде или ему угрожает опасность, каким образом службы узнают о таких ситуациях?
— Это и правоохранительные органы, и учреждения здравоохранения, и образовательные организации. У нас работает телефон экстренной психологической помощи — 051, по которому можно круглосуточно не только получить помощь специалиста, но и сообщить о ребенке, находящемся в опасности. И мы реагируем мгновенно. В каждом районе у нас работают специалисты, которые в экстренной ситуации выезжают на место. Потому что время имеет большое значение. Чем быстрее мы узнаем, тем больше шансов предотвратить беду.
— Многие люди, слыша детский плач, крик за стеной, боятся звонить в соцслужбы, потому что думают, что ребенка сразу же заберут из семьи...
— Наши органы опеки и другие службы очень внимательно и персонально подходят к любому случаю и сигналу. Никто просто так не будет забирать ребенка. Поверьте, столько разных ситуаций мы разбираем. К работе с семьей подключаются психологи, специалисты по соцработе, медиаторы и другие сотрудники семейного центра. Разбираемся в проблеме, ищем пути ее решения.
Уверяю, мы всегда действуем в интересах ребенка, по принципу «не навреди». Считаем, что ребенок должен воспитываться в семье, ведь никто не заменит близких людей, какие бы условия для этого у нас не создавались. Но если действительно есть какие-то подозрения, вы что-то слышите, то лучше не оставаться равнодушным и сообщить нам или позвонить на круглосуточный телефон 051.
— В прошлом году стартовал проект «Давай дружить!». Какие мечты ребят уже удалось исполнить? Как стать волшебником для ребенка?
— Великолепный проект, у которого великая миссия. Проект соединяет людей, у которых родственные души.
Взрослые люди, узнав о желании ребенка из нашего учреждения, создают для него сказку. Есть примеры, когда футболисты встречались с детьми, когда авиаторы катали на вертолете, когда артисты приходили в гости и давали мастер-классы. Это очень хороший проект, который мы обязательно будем продолжать. Если вы хотите поучаствовать в проекте (провести мастер-классы или серию активностей для детей, стать социальным волонтером или наставником), оставьте сообщение на сайте нашего департамента.
— Социальная защита принимает активное участие в борьбе с пандемией. Как вы оцениваете работу системы в этот непростой период?
— Колоссальный блок работы нам добавился. Во многом мы перестроили свою работу, у нас появились новые функции. Я считаю, что мои коллеги блестяще справляются на протяжении всего этого времени. 2020 год стал большим вызовом. У нас появилась новая услуга — помощь людям в самоизоляции. Это практически 2 миллиона человек. Мы никогда раньше не доставляли домой лекарственные препараты, а совместно с департаментом здравоохранения, благодаря тесной интеграции мы эту функцию начали выполнять. Делаем это по запросу и сейчас. Кроме того, пока люди старше 65 лет находились дома, наши соцработники и социальные помощники приносили продукты, выносили мусор, гуляли с домашними животными, даже спасали кошек с деревьев и многое другое.
Еще из нового в нашей деятельности — обсервационные центры, которые работают и сегодня. На базе наших реабилитационных учреждений открылись пространства, где могут разместиться люди с подтвержденным коронавирусом, которым не требуется медицинская помощь, но которым необходимо изолироваться от семьи или соседей по общежитию, чтобы не заразить других. Обсерваторы прошлой весной сыграли ключевую роль в сдерживании инфекции и помогли замедлить ее распространение. С момента открытия обсерваторов их гостями стали уже более 12 тысяч человек. Наши сотрудники работают и в резервных госпиталях. Задача такая, чтобы врачи занимались лечением, а мы на себя берем все остальные заботы.
— Какие социальные службы испытали на себе наибольшую нагрузку?
— Все службы работали на пределе возможностей. К примеру, в нашей структуре есть отдельный блок, касающийся трудоустройства. На него в прошлом году легла гигантская нагрузка. Московская служба занятости в первую волну ковида предоставляла быстрые и удобные социальные выплаты москвичам, потерявшим работу и оставшимся без источника дохода. В 2020 году социальную поддержку в период безработицы получили свыше 300 тысяч человек. В этот период были и те, кто нуждался в оперативном трудоустройстве. За прошлый и этот год служба занятости помогла найти работу порядка 220 тысячам человек. Сейчас рынок труда вернулся к доковидным показателям, а количество вакансий увеличилось в разы. Их сейчас более 360 тысяч. Все подразделения службы занятости работали практически в круглосуточном режиме, чтобы помочь большому количеству оставшихся без работы горожан. И мы справились благодаря командной работе и неравнодушию людей, которые пришли в систему социальной защиты, чтобы помогать и поддерживать!