Источник: Сноб (snob.ru), Москва, 5 августа 2020
У меня очень крутая мама.
Конечно, так о своей маме скажет каждый, но, поверьте, вот именно моя мама — это Чак Норрис, Каверин и Рикки-Тикки-Тави в одном флаконе.
В школе она играла в волейбол за юношескую сборную Эстонии, работала геологом в болотах Игарки и в 27 лет переплывала осенней ночью реку Хараелах, а потом 20 лет была топ-менеджером крупных компаний — строила региональные сети, управляла активами компаний и рулила бюджетами. В юности, если я на вечеринке пропускала звонок от мамы, все вокруг шутили, что уже слышат подлетающие к дому вертолеты.
А потом мама устала и решила выйти на пенсию.
Я хорошо помню ее первый день в новом статусе: мы пили кофе с видом на Аптекарский огород и напряженно молчали. Я понимала, что маме срочно нужно найти занятие, она понимала, что просто не умеет чего-то хотеть. Хобби нет — у мамы никогда не было на него времени, компании друзей тоже — сказались переезды из города в город. Зато есть два высших образования, острый ум и масса свободного времени, которое непонятно куда девать.
В ход пошли лекции «Арзамаса», огородные утехи, строительство дома, и даже питерским внукам наконец перепало внимание строгой бабушки. До коронавируса мама посещала подмосковные занятия «Активного долголетия», потому что жила на даче. И когда она пыталась забить на аквааэробику или ЛФК, гиперактивные подружки по даче паковали ее в ее же автомобиль в приказном порядке. Но на время пандемии центр закрылся, подруги разъехались, и сельский ЗОЖ приказал долго жить.
И тут Департамент труда и социальной защиты населения города Москвы организовал пресс-тур по московским социальным центрам нового типа. И я попросила включить меня в списки участников — мне надо, у меня мама в посткарантинной тоске изнывает на даче, огурцы вот-вот отойдут, а внуки — мои племянники — уже знают все мифы Древней Греции наизусть и готовятся приступать к «Государю» Макиавелли.
Рассказываю по горячим следам, чем «Мой социальный центр» отличается от обычного центра социального обслуживания и как сегодня занимают москвичей старшего возраста.
Найти свой клуб
«Мой социальный центр» — это семь учреждений в разных районах Москвы. В 2020 году откроются еще три. Главное их отличие от обычных районных центров социального обслуживания в том, что инициаторами и участниками всех занятий являются сами жители района. По сути, «Мой социальный центр» — агрегатор клубов по интересам, который дает площадку, оборудование и помогает с организацией встреч.
Допустим, вы отлично разбираетесь в живописи эпохи Возрождения и хотите рассказать другим, как отличать Брейгеля от Босха и почему Карло Кривелли пририсовывал Мадоннам огурцы на картинах. В таком социальном центре вам на определенное время выделят помещение и помогут проанонсировать ваши встречи на аудиторию центра.
Предложить выбор
В 90-е годы, когда мы жили в Норильске, мама захотела попасть в местный клуб «кактусятниц». Туда принимали только с цветущим кактусом, поэтому церемонии посвящения она ждала примерно год: в условиях полярной ночи кактус цвести никак не хотел. В одно прекрасное морозное утро на упитанном кактусе появился крохотный желтый цветочек — это был момент триумфа. Счастливая мама позвонила в кактусовое сообщество и сообщила, что после обеда придет демонстрировать кактусовый пропуск в элитные чертоги высшего норильского общества, а после отправилась мыть посуду. Через полчаса на пороге кухни появился мой старший брат, сияющий как медный таз, и на всю кухню заорал: «Мама, ты не поверишь, у нас кактус зацвел!» — в маленьких ручонках был зажат этот несчастный желтый цветочек. Без кактуса.
Когда мама рассказывала мне эту историю, я ей очень сочувствовала. «Ты сильно расстроилась? — Да не особо. Я вообще кактусы не люблю. Но, ты же понимаешь, в те годы в Норильске не было буквально ничего».
Помня об этом, я всегда стараюсь сделать так, чтобы у мамы был выбор. И в этих центрах он действительно большой. При желании можно устроить себе полный загруз на всю неделю с 9 до 21 и не повторяться.
Не соревноваться
Меня всегда смущала стратегия «улучшайзинга» во всех программах «Активного долголетия»: вот вам курсы английского, вот компьютер для «чайников», вот йога для продолжающих и аэробика для худеющих — все про самосовершенствование и развитие. Мы с мамой с кислыми лицами смотрели на списки программ, и я понимала, что в нашей семье перфекционистов и достигаторов она вполне может добиться участия в заплыве через Босфор по итогам года в программе по плаванию, но удовольствия не получит никакого.
Все программы «Моих социальных центров», напротив, про добровольное развлечение: наконец-то у наших вечно занятых родителей появилось свободное время, и они могут потратить его на то, что приятно. В списке программ, например, есть курсы по выпеканию тортов, литературная гостиная, джем-сейшены и концерты джаз-банда, флористика и вокал.
Делиться
На заре маминой пенсионной жизни я ратовала за преподавательскую деятельность или за ведение блога. Мама одинаково хорошо может рассказывать о маркетинговых стратегиях в страховании и о том, как избежать встречи с медведем в тайге. Лет пять назад я даже начала записывать истории из ее геологической молодости на диктофон, но до книжного бестселлера нам пока далеко.
Тем, кто уже созрел для передачи своего жизненного опыта другим людям, «Мой социальный центр» предлагает максимально комфортную среду. Например, Елизавета Николаевна Викулова 45 лет отработала на хлебозаводе и всю жизнь занималась только тортами — она была главным технологом и кондитером. В декабре 2019 года она пришла в «Мой социальный центр» на Преображенской площади и просто сказала руководству, что хочет учить людей печь. Теперь она ведет кулинарный клуб, в котором учит своих ровесников взбивать кремы, разводить дрожжевую опару и печь пряники.
Дружить
Есть мнение, что после 50 лет найти новых друзей невозможно. По крайней мере, у моей мамы такая установка существует. Ее нынешним подругам по даче пришлось приехать с тележкой, полной саженцев ревеня, и закопать их все у нас на участке, чтобы мама догадалась, что две веселые дамы пенсионного возраста — Оля и Вера — хотят с ней подружиться.
В новых социальных центрах все построено на общении по интересам, а потому новые связи завязываются легко и непринужденно — как в кружке юннатов, когда всем по 12 лет. В «Моем социальном центре» на Преображенке существует литературный клуб «Преображение», руководит которым Галина Дионисьевна Кудрявцева, в прошлом — журналист. Однажды она пришла в центр по наводке коллеги, увидела гостиную с книжными полками до потолка и попросила разрешения проводить там встречи литературного клуба. Теперь по четвергам она встречается с единомышленниками: вместе они читают стихи, слушают рассказы о жизни классиков и обмениваются впечатлениями о прочитанных книгах.
Отдыхать семьей
Что мне всегда не нравилось в программах социальных центров в прошлые годы — так это стремление отделить взрослых от детей. Как будто с наступлением 60 лет мамы непременно должны развлекаться отдельно от их взрослых детей. На занятия и встречи в «Моих социальных центрах» можно приходить хоть всей семьей. Перспектива махать палками для скандинавской ходьбы рядом с мамой меня радует. Сейчас мы проводим вместе куда меньше времени, чем раньше, и даже два часа в выходной день за совместным полезным занятием — классный подарок для нас обеих.
Без кактуса
Мне понадобился примерно год, чтобы пройти через тщеславное «о, я такая взрослая и классная, сейчас я быстро организую досуг своей маме-пенсионерке, делов-то» до чуткого и уважительного отношения к родному человеку. Мне до сих пор стыдно за свое высокомерие и потому действительно приятно видеть в новом социальном проекте не потемкинскую деревню, а искреннее желание и умение работать во благо другого. Без высшей идеи, без социального пафоса и пионерской уравниловки. Ну, и цветения кактуса ждать не надо.